Все же я скорее бы предположил, что в руках у меня не автомат, а пистолет-пулемет. Наподобие наших ППШ или немецких МП. Ну, не походил он на оружие дальнего боя! Никак не походил! Кстати, у того же МП калибр тоже был не семь с чем-то там (семь девяносто два, помню, конечно), а девять — под парабеллум.
Весила игрушка немного, гораздо меньше, чем должна бы по любым расчетам, и это поневоле наводило на мысль о каких-то сплавах, пошедших на конструкцию. В остальном… Палец нашарил полоску с выемкой, явный предохранитель. Теперь посмотрим, в каком положении она запирает затвор… Понятненько…
Единственное — пришлось повозиться в поисках защелки, удерживающей магазин. Но — нашел и отсоединил рожок довольно непривычной формы. Теперь передернуть затвор… Кажется, так…
Вопреки ожиданиям, патрона в стволе не оказалось. Да что это за солдат такой, в опасный момент не подготовивший оружие к стрельбе?! Ясно, почему их тут всех положили тепленькими!
Патроны в магазине были непохожими на любые, которые я когда-либо видел. Пуля, гильза — чего уж такого, однако вместо привычного металлического цилиндра с донышком последняя напоминала… Напоминала…
Спрессованный по размерам порошок? Наверно. Других слов у меня не было. Не филолог бо еси, а пехотный офицер.
Сзади с любопытством надвинулся Тенсино.
Артиллерист повертел в руках выщелкнутый мною патрон и авторитетно заявил:
— Безгильзовые боеприпасы. Слушай, давай попробуем стрельнуть.
Любой мужчина остается ребенком на всю жизнь. Словно мы не настрелялись из всего, что только может стрелять! Но тот же Тенсино некоторое время носился со старым ППШ, найденным нами на поле боя, у меня был «маузер», комсорг до сих пор не может расстаться с «винчестером»…
По всем действующим правилам оружие мы были обязаны сдать, только выполняли это зачастую с изрядной задержкой. А кое-какие наиболее раритетные экземпляры дарили особисту Серафиму, который собирал коллекцию. Только в Союз эти сокровища все равно не увезешь, и скорее всего, его сменщика ждал роскошный подарок.
— И поднимем тревогу? — в занимаемом нами городе все еще было тихо, и я представлял, какие чувства породит внезапно раздавшаяся очередь.
— Ерунда! — отмахнулся Тенсино. — Скажем, померещилось.
И тут внутри дома, рядом с которым мы стояли, раздался взрыв. Судя по громкости, нечто вроде гранаты.
Разговор мгновенно прервался. Позабыв про собственные наставления, я рванул внутрь, преодолел пару пролетов и оказался в длинном коридоре.
Там висела пыль. Одна из дверей была снесена, а рядом стоял один из приданных нам саперов и очумело тряс головой. Еще трое солдат выглядывали из соседнего помещения.
— Что случилось? — никто не стрелял, и вопрос был закономерен.
— Растяжка, товарищ старший лейтенант, — излишне громко сообщил сапер. — Смотрю — дверь, стал открывать, вижу — там какая-то проволока. Или веревочка. Ну, я и отпрыгнул за стену. А оно как рванет!
Сапер извлек откуда-то сигарету и попытался прикурить. Пальцы его заметно дрожали. Я поднес солдату зажигалку и лишь после этого заглянул в квартиру.
Ничего такого, что стоило бы защищать, здесь не было. Посеченные осколками стены, деревянный замусоренный пол, окна, давно лишившиеся стекол, россыпь стреляных гильз.
Отсюда не так давно велась стрельба по беззаботно въехавшему в город отряду. Я даже выглянул в окно, убедившись, что с этой позиции можно было бить на выбор по судорожно мечущимся людям.
Гильзы были вполне знакомыми, от АК, что ровным счетом ни о чем не говорило. Бессмертным творением Калашникова духи пользовались широко, явно предпочитая его любому другому оружию.
Зато отметалась какая-то третья сила. Вряд ли кто-то в параллельном мире мог владеть нашим оружием. Так что хоть с противником смогли определиться. Еще бы его найти — цены бы нам всем не было.
— Предупреди всех, чтобы были осторожнее. Возможны сюрпризы, — приказал я вошедшему в комнату бойцу, а сам прошел дальше по квартире.
По соседству валялась еще одна горсть гильз, на этот раз — от ПК. И больше ничего.
— Друзья, — Тенсино повторил весь ход моей мысли.
— Они самые.
Мы вышли на улицу. За краткое время нашего отсутствия Лобов успел продвинуться чуть дальше и теперь торопливо возвращался ко мне.
— Там две боевые машины. Подбитые, — сообщил мне старлей. — И в них кто-то явно покопался.
— Посмотрим, — кивнул я. — Только кое-что доложу.
Я имел в виду причины взрыва, место разгрома отряда и найденные гильзы. Именно так меня понял Тенсино, поскольку немедленно забрал у меня трофейный пистолет-пулемет, присоединил магазин, передернул затвор и полоснул очередью по стене дальнего дома.
Эффектно полетели куски. Оружие и впрямь было мощным.
— Мать твою! — выругался Тенсино раньше, чем я успел сделать ему замечание. — Ну и отдача!
Он присмотрелся к стене и отметил:
— Да и кучность хреновая. «Калашников» куда лучше.
— Ты сейчас сюда всех духов соберешь, — все-таки высказал я упрек артиллеристу.
— Нет здесь никаких духов. Что они, дурные, в городе сидеть?
Внутренне я был согласен с приятелем, однако шанс нарваться у нас был, и потому меры предосторожности требовалось соблюдать.
— Ладно. Там видно будет, кто здесь есть, а кого нет. Кончай играть, и пошли лучше на подбитую машину смотреть. Настреляешься еще вволю.
— Ага! Да эту штуку вмиг от нас заберут на предмет изучения, — не согласился Тенсино.
Конечно, заберут. Диковина, однако…
Глава 18
64
Нам удалось полностью договориться с правительством. Потому прочие действия отныне будут только мешать.
Собравшиеся трое мужчин были одеты в штатские костюмы, но лишь говорящий являлся единственным гражданским человеком из троицы. Остальные с тем же успехом могли нарядиться в мундиры, однако положение обязывает…
— Я уже отдал приказ о срочном сворачивании всех намеченных операций, — кивнул сидящий напротив.
Он, единственный из трех, носил очки, старомодные, в роговой оправе, отчасти скрывавшие выражение глаз.
— Хорошо, — кивнул первый, самый старший из присутствующих. Впрочем, молодых здесь не было и средний возраст каждого давно перевалил за шестьдесят, а то и за семьдесят. — Я думаю, товарищи, что пора изложить все нынешнему секретарю.
Некоторое время собеседники старательно обдумывали услышанное, а затем тот, что в очках, произнес без всякой аффектации:
— Зачем же горячку пороть?
Лица его собеседников остались бесстрастными, сказывалось длительное пребывание в высших эшелонах власти, приучающее людей скрывать подлинные чувства, и тем не менее самый старый буднично уточнил:
— Но он же все-таки главный…
— Тем не менее вам известны некоторые сомнения, которые высказывал Комитет на его счет. Особенно по части умения хранить информацию. Нет, некоторое обновление существующей системы нам жизненно необходимо, и потому, за неимением лучшей кандидатуры на столь ответственный пост, нам пришлось согласиться на эту, однако требуется крайняя осторожность. Создается впечатление, что Меченый сам порою не ведает, куда его выведет язык. До сих пор, несмотря на задействованные в операции силы, нам удавалось сохранять в секрете существование второго мира. Более того, наши враги и просто нейтральные страны уверены, что за речкой наши войска решают обычные задачи в свете противостояния двух систем. И сколько мы услышали слов в свой адрес! Но мне становится страшно при мысли, что информация о наших подлинных целях может просочиться и какому мы подвергнемся давлению со стороны всех. Даже со стороны наших верных союзников.
— У нас теперь есть официальный договор с правительством Элосты. Причем в него даже вставлен пункт о взаимопомощи, — заметил самый старый, но тут же добавил: — Хотя вы правы.
— Взаимопомощь — понятие относительное, — подал голос до сих пор молчавший третий из присутствующих. Он был полным, чтобы не сказать — толстым, но тем не менее сохранял выправку, и это наводило на мысль об армии. Учитывая его важность и возраст, военный явно пребывал в немалых чинах.
Собеседники невольно перевели взоры на него, и толстяк вынужден был продолжить:
— До сих пор нам удалось переправить туда один мотострелковый полк, десантно-штурмовой батальон и вертолетную эскадрилью. Для этого пришлось провести тщательнейшую операцию по дезинформации и объявить, что полк выведен в Союз. Учитывая местоположение Врат, это почти предел на сегодня. Колонны на марше весьма уязвимы по части обнаружения, и передвижение новых частей может вызвать нежелательные вопросы. Я уже не говорю о трудностях снабжения. Так что на сегодняшний день наши возможности пока исчерпаны.
